Наст в овражках грузно оседает:
в лёгком звоне тает кромка льда,
ненароком зайчика пугает —
а вокруг него лишь тлен и ржа,
да земля сырая, снег всё тает…
сжался, притаился не дыша,
шёрстка всё никак не долиняет,
и его тревожная душа
над ушами, чуткая, витает,
вздрагивая робко, как всегда.